Мировой финансовый кризис пока не стал общеэкономическим, а Центробанку вполне удается защищать внутренний рынок. Но возвращения эйфории последних лет ждать следует не скоро.
За последние
годы Россия
привыкла к
хорошим
новостям: росту
ВВП около 7% в год,
ценам на нефть в
$70 за баррель,
умеренной
инфляции и
растущему
потреблению.
Финансовые
рынки, которые
могли бы
пострадать от
ипотечного
кризиса, либо не
существуют в
принципе, либо
их объемы
незначительны:
например, рынок
ипотечных бумаг
— около 1% ВВП.
И мировой
кризис
ликвидности,
спровоцированный
разразившимся в
США кризисом
ипотечного
кредитования,
казалось бы,
обошел нашу
страну стороной.
Напомним, что
причиной
кризиса стал
высокий процент
невозврата
ипотечных
кредитов: в
конце июня стало
известно, что
два хедж-фонда
инвестбанка Bear
Stearns потеряли на
рынке ипотечных
облигаций почти
все деньги —
около $1,6 млрд. По
оценкам Lehman Brothers,
неплатежи на
ипотечном рынке
США в ближайшие
два года могут
достигнуть
астрономической
цифры $225 млрд.
Крупные потери
понесли
работавшие с
кредитными
инструментами
США компании
других стран:
фонды
австралийского
Macquarie Bank,
немецких IKB и
Frankfurt Trust,
голландского NIBC
Holding. В середине
июля агентства
Standard & Poor’s и
Moody’s понизили
или поставили на
пересмотр
рейтинги
ипотечных
облигаций на $17,3
млрд.
Чтобы вернуть
деньги пайщикам,
хедж-фонды во
всем мире стали
срочно
распродавать
акции и
облигации. А
банкам, на
балансе которых
скопилось много
ипотечных
активов,
понадобились
деньги для
покрытия
убытков. Паника
приняла такие
размеры, что
когда японский
банк Mitsubishi UFJ
объявил, что у
него в портфеле
есть $40 млн
американских
ипотечных бумаг,
его акции за три
недели
подешевели на 19%,
хотя
капитализация
банка
составляла $99
млрд.
Но в августе
центробанки
Еврозоны, США,
Канады, Японии и
Австралии
провели
рекордную
интервенцию,
выдав
пошатнувшимся
банкам займы на
$377 млрд — и
поток плохих
новостей быстро
уравновесился
известиями о
стабилизации.
Однако в
реальности
стабилизировались
лишь развитые
рынки: из-за
снизившейся
мировой
ликвидности
начался вывод
капитала с
рынков
Латинской
Америки, Юго-Восточной
Азии и СНГ. В
России сброс
нерезидентами
вложений в
российские
ценные бумаги
привел к росту
спроса на валюту
и укреплению
доллара, который
в понедельник
подскочил почти
на 0,5%, до 25,93 руб.
В прошлый
вторник Банк
России был
вынужден
вмешаться в ход
валютных торгов,
впервые за
долгое время
выступив
продавцом, а не
покупателем
валюты. Объем
интервенций ЦБ
составил не
менее $3 млрд. Как
убеждена
аналитик Альфа-банка
Наталья Орлова,
в обозримом
будущем курс
стабилизируется
на уровне 25,5–26
руб. за доллар.
По ее мнению,
нестабильность
рубля ЦБ
допустить не
может: потому
что как только
рубль начинает
слабеть,
начинается
нехватка
ликвидности.
Как признал
первый зампред
Банка России
Алексей Улюкаев,
кризис на
ипотечном рынке
США может
косвенно
отразиться на
России через
удорожание
заимствований
на
международных
рынках: ведь
почти все
синдицированные
кредиты
привязаны к
трехмесячному
LIBOR. По оценкам
Банка Москвы, в
2006 году наши
компании и банки
заняли по
синдицированным
кредитам $28,7
млрд, а в первом
полугодии 2007
года — уже около
$32,2 млрд. Пока
росту LIBOR
противостоит
снижение
учетной ставки
ФРС США — на
прошлой неделе
она была снижена
на 0,5%, до конца
года ожидаются
еще два-три
снижения. Однако
это же означает
укрепление
доллара, а
ресурсы Банка
России все-таки
несопоставимы с
возможностями
ФРС.
Конечно, в
России ситуация
не столь
серьезна, как,
например, в
Латвии. Этой
стране, впервые
в постсоветской
истории,
рейтинговое
агентство Fitch
понизило
суверенный
рейтинг «в связи
с перегревом
финансового
рынка». Нельзя
сравнивать
Россию и с
Казахстаном, где
иностранные
заимствования
составляли 90%
всего
банковского
долга, и кризис
ликвидности
наступил
мгновенно, а
тенге сразу упал
почти на 5%. В
России и рынок
стабильнее, и на
долю
иностранных
заимствований у
банков
приходится
всего 40%.
Тем не менее
хороших
новостей ждать
пока не стоит.