Бывший глава американского Центробанка всегда «славился» маловразумительными речами. Поэтому воспоминания 81-летнего Алана Гринспена, выдержанные в разговорном жанре, стали для публики приятным сюрпризом.

В телестудии на Манхэттене приглушенный свет и атмосфера домашней гостиной. Наконец появляется Гринспен с супругой. Несмотря на возраст, он не оставляет галантных манер и помогает своей жене удобнее расположиться в кресле. Хоть это и стоит ему некоторых усилий. После этого он усаживается сам, закидывает ногу на ногу, принимает привычное загадочное выражение лица, становясь похожим на черепаху. Молчит.

«Добрый день, — произносит супруга и выдерживает паузу. — Наконец мы нашли время, чтобы спокойно поболтать».

И зал взрывается — раньше, чем «вашингтонский оракул» произносит хоть слово. Ведь встреча супругов проходит не с глазу на глаз у уютного камина, а в окружении сотен поклонников, не пожалевших $50, чтобы присутствовать на ней. Бывший глава Федеральной резервной системы США, некогда один из самых влиятельных людей планеты, «маэстро» собственной персоной дает интервью своей жене — известной корреспондентке телеканала NBC. Естественно, такое событие ожидал аншлаг.

Любопытствующие нашлись даже в Кливленде, штат Огайо, и в калифорнийском городке Палм Спрингс, чтобы в прямом эфире увидеть метаморфозу, происшедшую с их кумиром, — превращение таинственного сфинкса в говорливого оракула.

Ведь на протяжении почти 19 лет пребывания на посту главы Федеральной резервной системы Гринспен «славился» своими в высшей степени туманными высказываниями, которые тем не менее могли вызвать потрясения на биржах всего мира. По сути, сегодня сказать ему уже нечего — тем больше он произносит слов. Его только что опубликованные мемуары вызывают неизменный рост — по меньшей мере, на книжном рынке.

Главная неожиданность: этот человек способен ясно формулировать свои мысли. А ведь долгие годы Гринспен доводил до отчаяния инвесторов, политиков и журналистов своими маловразумительными речами («Если эта мысль кажется вам чрезмерно ясной, то вы, должно быть, неверно поняли мои слова»). Теперь же его речь изобилует эффектными и лаконичными высказываниями. Президент Форд был «не слишком разумен», Билл Клинтон — «тайный республиканец», а без войны в Ираке «цены на нефть перевалили бы за отметку $140». И далее в том же духе.

До начала 2006 года Гринспен занимал пост главы Федеральной резервной системы. Он был человеком, то сокращавшим денежную массу, то вновь запускавшим печатный станок, чтобы предотвратить экономический спад. Но, пожалуй, с самой сильной инфляцией в своей жизни он столкнулся уже на пенсии — его популярность достигла пика, что произошло не без усилий с его стороны.

На позапрошлой неделе начались продажи книги его воспоминаний («Эпоха нестабильности»), и имя «хранителя национальной валюты» звучит на всех каналах: Гринспен на игре в бейсбол и за столом на собственной кухне, периодически отпускающий колкости в адрес республиканцев и их политики. Сам президент Буш счел необходимым выразить свое к нему отношение.

Похоже, возможность испытать законы спроса и предложения на собственном опыте доставляет Гринспену истинное наслаждение. Например, при раздаче автографов в книжном магазине сети «Бордерс» в окрестностях нью-йоркской Уолл-стрит. За полчаса до появления Гринспена все экземпляры его книги были распроданы — но молодые люди в деловых костюмах не расходятся. За неимением книги его просят просто поставить подпись — конечно, на долларовых банкнотах.

В то время как американская валюта переживает не самые лучшие времена, «курс» Гринспена неизменно растет: сегодня его гонорар за выступление составляет около $100 тыс., по договору с издательством он уже получил в качестве аванса сумму, оцениваемую в $8,5 млн, — похоже на рекорд. Первое место в списке американских бестселлеров книге практически гарантировано.

Приносят такой успех только деньги или и некое интеллектуальное удовлетворение? Во время интервью супруга спрашивает Гринспена, испытывает ли он облегчение теперь, когда наконец можно беспрепятственно формулировать свои мысли.

Вопрос понятен. Уже несколько дней озадаченная Америка узнает все новые подробности из жизни «финансового оракула», ранее закрытой от посторонних глаз. Например, что Гринспен предпочитает работать, принимая ванну, или что предложение Рональда Рейгана занять столь высокий пост застигло его на приеме у ортопеда. Критики, ожидавшие от него сухих цифр, почти в один голос выражают удивление, что этот экономист оказался настолько «болтлив».

Однако, отвечая на этот вопрос жены, Алан превращается в того легендарно-скучного Гринспена, каким он был на одном из слушаний в Конгрессе: почти в робкого интроверта. По собственному признанию, «хранитель национальной валюты» был постоянно вынужден бороться с самим собой, в частности потому, что финансовые прогнозы — занятие не из простых. Но самым сложным, по его словам, было написание собственных воспоминаний от первого лица. Издательство, дескать, просто настояло на этом. Сам Гринспен предпочитает цифры.

До сих пор знаменитый пенсионер просматривает по утрам последнюю экономическую статистику. Иногда ему кажется, что он все еще на своем посту. Не ранее чем в феврале по всему миру на биржах обрушились курсы, стоило ему лишь произнести слово «рецессия».

Так, может, Гринспен виновен и в нынешнем финансовом кризисе, потому что он слишком долго отказывался повысить ставку рефинансирования, что так перегрело американский рынок недвижимости? Войдет ли он в историю как мужественный спаситель экономики США, как человек, который вывел Америку из нескольких биржевых кризисов и не допустил обвала экономики после 11 сентября? Или же как болтун?

В то время как ток-шоу и пресса еще заняты обсуждением его прежней работы и недавних «разоблачений», на позапрошлой неделе на сцену вышел человек, имя которого на 500 страницах воспоминаний Гринспена упоминается лишь в подписи к одной-единственной фотографии — новый председатель ФРС Бен Бернанке. Распорядившись о сенсационном снижении учетной ставки на полпроцента, Бен и в остальном положился на проверенный рецепт своего предшественника: официальное заявление Бернанке предоставило аналитикам достаточно пищи для размышлений.