Страница: 2/2
Дело в том, что инвестор — существо
нерациональное и пугливое. В теории он
должен как машина анализировать риски. Но
все риски не просчитаешь. Не чужды
инвесторам страхи, суеверия и стадный
инстинкт. Поэтому инвестбанкиры, чтобы
продать в наши дни что-то с названием «русские
CDO», должны были расстараться. Забегая
вперед, скажем, что успех обоих выпусков не
был оглушительным. Старший транш от МЗБ
купили, по словам Сергея Сидорова,
российские управляющие компании. Бумаги от
«Еврокоммерца» в декабре выкупил Deutsche
Bank, видимо, не надеясь на покупателей. А в
декабре часть старшего транша приобрел ВТБ,
остальное же продали инвесторам,
ориентированным на бумаги emerging markets. Но на
отвратительном рынке и рак — рыба.
Дадим стране угля — мелкого, но много
КСТАТИ, Дмитрий Козодой на пресс-конференции
в Москве на позапрошлой неделе специально
потратил время, чтобы объяснить разницу
между западными CDO, жертвой которых пали
тамошние инвесторы, и российскими.
Американцы пострадали от прогресса.
Излишняя ликвидность на рынке требовала
все новых и новых продуктов. Хорошо шли даже
синтетические бумаги. То есть речь там шла
уже не о прямом потоке от заемщиков к
инвесторам, а о деривативах, которые были
получены в результате виртуальной
переупаковки реальных выпусков. Эти бумаги
«второго порядка» так неосмотрительно и
приобретали инвесторы. Кто-то из банкиров
уже окрестил полученные в результате
бумаги «токсичными».
Российские секьюритизации не такие
затейливые. Их девиз — никакой синтетики,
все натуральное и, скажем прямо,
примитивное. Еще одна особенность
отечественных выпусков, бросающаяся в
глаза,— они очень короткие. На фоне 30–летних
ипотечных бумаг — суперкороткие. При
нормальном развитии событий инвесторы
должны вернуть свои деньги во второй
половине 2008 года. Но это, по словам
организаторов, тоже требование рынка.
Старший вице-президент по секьюритизации и
синдикации ВТБ Андрей Сучков рассказывает,
что при слове mortgage инвесторы вздрагивают,
секьюритизация лизинговых платежей тоже их
не привлекает. Но к более коротким выпускам
они относятся уже терпимо. «По крайней мере
им понятна стратегия выхода»,— объясняет
Сучков.
Тим Никол, глава департамента
секьюритизации по региону CEMEA (Центральная
и Восточная Европа, Ближний Восток и Африки)
Deutsche
Bank так и вовсе высказал мнение, что
инвестбанкиры рассматривают возможность «нарезать»
длинные выпуски на более короткие в расчете
на лучшую усвояемость инвесторами.
По уверениям председателя правления
Московского залогового банка Камиля
Нарбекова и председателя совета директоров
«Еврокоммерца» Евгения Карповского, сделки
для их компаний были лучшим из возможных на
сегодняшний день. Правда, «Юникредит Атон»
проявил большую откровенность — здесь
рассказали о ставках, по которым удалось
продать бумаги инвесторам. Доходность
старшего транша — 10% (первоначально, до
кризиса, когда сделка стала готовиться,
ориентировались на 7% и меньше), младшего —
16,89%.
Deutsche Bank и группа ВТБ своих цифр не
раскрывают. И организаторы обеих сделок,
естественно, молчат о сумме расходов на их
подготовку и уровень комиссионных
различным агентам и советникам (платежные
агенты, сервисеры, их дублеры на случай
банкротства, трасти и администраторы —
запомнить их всех сложно, но платить нужно).
Какую-то часть расходов должны были взять
на себя сами организаторы. Ведь
инвестбанкирам чаще всего неинтересно
делать единичную сделку одного типа.
Исключение составляют лишь так называемые
джамбо-сделки — на несколько миллиардов
долларов, но в России такие не водятся.
Поэтому организаторы всегда стараются
превращать сделки в более или менее
массовый бизнес. Пример — банки «Траст» и
МДМ, которые до кредитного кризиса
поставили на поток сделки по выпуску CLN (кредитных
нот),— недорого, зато часто. Тим Никол прямо
говорит о конкурентах «Еврокоммерца» как о
следующих потенциальных потребителях
услуги. Правда, представитель одного из
конкурентов, заместитель председателя
правления банка НФК Станислав Пушторский,
высказывается весьма осторожно. Его банк
интересуют в первую очередь инструменты,
более умеренные по стоимости и не требующие
много времени на подготовку. Банк сейчас
проводит тендер, рассматривая предложения.
Тем не менее Пушторский не исключил, что
сделку по секьюритизации НФК попробует
провести уже в 2008 году.
Сергей Сидоров также напоминает, что в
разных регионах существует множество
подобных программ кредитования СМБ,
которые гарантируются местными властями.
Но честно признает, что на сегодняшний день
ни одна сделка не готовится — нет
подходящих претендентов. Андрей Шалимов,
начальник казначейства банка «Возрождение»
(пожалуй, самого сильного игрока на рынке
Подмосковья), чрезмерных восторгов по
поводу секьюритизации не демонстрирует.
Конкретных планов у банка нет, но Шалимов
указывает на то, что этот сегмент должен
жестко регулироваться — иначе Россия
быстро «добежит» до западных ошибок.
Короткие сроки и примитивные условия
российских сделок — вынужденный шаг. Да,
продали, да, гордимся — но обе сделки
начинали готовиться еще до кризиса и,
видимо, точка возврата была уже пройдена —
либо оригинаторов «прижало».
Рынок ждет, что ближе ко второй половине
года ситуация начнет улучшаться — и деньги
будут подлиннее, и инвесторы не так
прижимисты. Совсем было бы замечательно,
если бы получила подтверждение модная
теория «дикаплинга» — об относительной
независимости экономик развивающихся
стран от экономики США (это означало бы, что
американская рецессия не сказывается на
темпах роста Китая, а заодно и России). Тогда
исполнилась бы розовая мечта российских
инвестбанкиров — бегство (пусть даже
трусцой) инвесторов с развитых рынков на
emerging markets.
Развитие секьюритизации необычных
активов — вроде кредитов среднему и малому бизнесу,
портфеля розничных кредитов или
факторинговых платежей — одно из
необходимых условий того, что российские
банки не будут притормаживать (а в
последние годы их бизнес рос на 30–50% в год).
Ну а их клиентам остается только на это
надеяться — ведь сегодня и мрачные, и
оптимистичные прогнозы одинаково
немногого стоят.