Рано или поздно любая компания сталкивается с проблемой нехватки ресурсов. Одна из возможностей получить деньги на развитие — привлечь средства фонда прямых инвестиций. Однако зачастую возможность повысить свою капитализацию таким образом обходится собственникам компаний слишком дорого.

Первые фонды прямых инвестиций (private equity funds) появились в Америке еще в 70-е годы. Сначала деньги на инвестиции фонды получали преимущественно от богатых семей. В частности, в фонды инвестировали Рокфеллеры, Кауфманы, Карнеги. Затем к числу инвесторов присоединились пенсионные и университетские фонды и др. Прямые инвестиции стали своего рода альтернативой вложениям в акции публичных компаний, поскольку фонды private equity скупают бумаги не котируемых на бирже организаций. Ведь закрытые компании можно смело реформировать без оглядки на реакцию фондового рынка. Вместе с тем по сравнению с вложениями в котирующиеся на бирже бумаги прямые инвестиции более долгосрочны и менее ликвидны. Долгое время эта сфера бизнеса была закрытой. Однако по мере роста объемов сделок рынок прямых инвестиций стал привлекать все большее внимание инвесторов и общественности.

Первые фонды прямых инвестиций в России появились еще в 1994 году, но о существовании рынка private equity, по мнению самих сотрудников фондов прямых инвестиций, можно говорить лишь в последние два-три года. Сегодня на российском рынке около 100 игроков -- как иностранных, так и внутренних. По оценкам Российской ассоциации венчурных инвестиций (РАВИ), объем денег под управлением (investable-капитал) фондов прямых и венчурных инвестиций в 2006 году составил $6,3 млрд. В 2007 году, по оценкам Baring Vostok Capital Partners (BVCP), эта сумма выросла до $9-10 млрд. За три года средний размер фондов прямых инвестиций в России увеличился со $100-200 млн в два-три раза. В прошлом году впервые появились фонды объемом более $1 млрд. В этом году "Тройка Диалог" заявила о планах создать несколько фондов private equity с активами свыше $3 млрд.

Подавляющее большинство фондов предпочитает инвестировать средства в российские компании не на начальной стадии, а лишь после того, как компания доказала свою жизнеспособность. "Учитывая специфику нашей быстрорастущей экономики, инвестирование в рост -- это сегодня самый популярный вид инвестиций. На него приходится львиная доля всех инвестиций",-- отмечает глава фонда ICON Кирилл Дмитриев. "Смысл инвестиций в рост сводится к следующему: ты находишь сильно растущую компанию с хорошим менеджментом, покупаешь 25-35% акций, даешь капитал ($30-50 млн), чтобы компания могла быстрее развиваться и дорожать, а потом либо продаешь этот пакет, либо выводишь компанию на IPO,-- продолжает Кирилл Дмитриев.-- Цель фонда -- заработать порядка 40% годовых. В этом и весь бизнес: найти, войти, помочь развить и продать".

Согласно статистике РАВИ, фонды в России сегодня предпочитают инвестировать в компании потребительского, телекоммуникационного, финансового и транспортного секторов. "Ритейл в России переоценен по отношению к аналогичным западным компаниям раза в два. Но посмотрите на маржу в России: у нормальной компании она где-то на уровне 7%. У аналогичной западной компании если маржа достигает 3%, то это очень успешная компания,-- отмечает управляющий директор фонда Russia Partners Владимир Андриенко.-- Второе -- рост. Россия -- это пока что колоссальный рынок для развития любого ритейла. Думаю, что такие темпы роста (30-40% в год) могут сохраняться еще лет пять".

У каждого фонда существует свой набор критериев для оценки компаний, желающих привлечь инвестиции. "Компания должна быть одним из лидеров отрасли или хотя бы иметь такие перспективы в ближайшее время, она должна быстро расти. Кроме того, у нее должен быть сильный менеджмент или наше понимание, где такой сильный менеджмент можно взять. Если есть эти три компонента, то успех проекта -- 95%,-- говорит Кирилл Дмитриев.-- Транспарентность, конкурентные преимущества, высокая прибыль -- это все дополнительные критерии". "Для нашего фонда важно, чтобы компания отвечала следующим критериям: понятные собственники и менеджмент, не слишком старый и не слишком молодой бизнес, EBITDA $5-10 млн в год, осознание эффективности "белой" бизнес-модели, амбициозные планы по росту компании в ближайшие 3-4 года",-- считает партнер Mint Capital Глеб Давидюк.

Основная цель фонда -- увеличить капитализацию компании, предоставив ей необходимые средства для развития. Как правило, фонды private equity готовы инвестировать в одну компанию до 15% своего капитала. Таким образом, у некоторых фондов лимиты на одну компанию могут достигать $100-200 млн. При этом фонды стремятся выкупить блокирующий или даже контрольный пакет акций, чтобы контролировать денежные потоки компании и иметь возможность легко выйти из нее без давления со стороны других акционеров. Однако жестких правил здесь нет. В Mint Capital, например, предпочитают не покупать контрольные пакеты. "На наш взгляд, собственники должны оставаться в бизнесе, тогда они будут более лояльны к будущему компании и идее повышения капитализации",-- уверен Глеб Давидюк.

Тем не менее прямые инвестиции предполагают активное участие инвестора в управлении компанией. Поэтому после вхождения в бизнес представители фонда избираются в совет директоров и другие структуры управления. Поэтому "для тех менеджеров, которые любят делать все сами, private equity не подходит", предупреждает Кирилл Дмитриев. Появление в составе акционеров фонда прямых инвестиций неизбежно проводит к большой формализованности всех процессов. "Поэтому собственникам, управлявшим раньше семейным бизнесом, при привлечении соинвестора типа нас приходится менять свои повадки",-- говорит партнер BVCP Андрей Костяшкин. В частности, по его словам, "требования, предъявляемые фондами, по прозрачности уменьшают возможности компании для агрессивной налоговой оптимизации, что может снизить доходность бизнеса".

Получить инвестиции фондов -- задача не из простых. На практике они отсеивают большую часть поступающих к ним предложений. Сам этап переговоров может растянуться на несколько месяцев. "Когда мы пытались продать банк, мы встречались с несколькими фондами прямых инвестиций. Но они очень медленные и осторожные. В итоге мы не стали дожидаться их ответа и продали все стратегическому инвестору",-- рассказал "Деньгам" бывший президент одного из региональных банков, пожелавший остаться неназванным.