Взлом электронной подписи теоретически возможен, но потребует времени и огромных расходов -- нескольких сотен тысяч долларов, утверждает Владимир Твардовский. Это связано с тем, что обычное программное и аппаратное обеспечение не подходит для решения криптографических задач такого уровня сложности. Придется платить за время работы на мощных вычислительных станциях, а такое оборудование -- штучный товар во всем мире, аренда подобной техники обходится недешево. Какой смысл тратить сотни тысяч долларов на подделку ЭЦП, если сумма на счету владельца подписи может не окупить расходов взломщика?

Но и в том случае, когда используются традиционные логин и пароль, мошеннику, получившему доступ к счету инвестора, будет не так просто воспользоваться активами. Вывести деньги с брокерского счета можно только на тот счет, реквизиты которого указаны клиентом в бумажной анкете. То есть средства все равно останутся у клиента, а взлом потеряет "экономический" смысл. Вывести деньги на какой-то другой счет, не указанный в договоре, может только сам клиент, и для этого требуются его присутствие в офисе компании и письменное заявление. Естественно, необходимо и удостоверение личности.

Однако прямой вывод денег -- не единственный механизм мошенничества. Есть и более изощренные комбинации, когда средства на взломанных счетах применяются для преднамеренного "накачивания" котировок неликвидных акций. При этом мошенник заранее приобретает те же бумаги по низкой цене и продает их на пике искусственно созданного спроса. Такой схемой (pump and dump) неоднократно пользовались пресловутые российские хакеры в США, но у нас она распространения не получила.

Объясняется это не степенью безопасности отечественных систем интернет-трейдинга, а скорее тем, что российский рынок, во-первых, на порядки меньше американского, а во-вторых -- спекулятивнее. Найти в России крупный счет с низкой торговой активностью пока проблематично, а потому хакеры предпочитают "гастролировать" в США, где принцип "купил и забыл" применяется инвесторами чаще.

"Для людей консервативных, а я себя причисляю к этой категории, торговля с голоса остается хорошей альтернативой интернет-трейдингу, -- считает старший специалист управления консультационного обслуживания ИГ »Ист комерцј Павел Дерябин. -- Кроме отсутствия риска взлома голосовая торговля предоставляет еще одно преимущество: пока я набираю номер и общаюсь со своим брокером, у меня есть время передумать и не совершать сделку. Интернет-трейдинг нужен в основном скальперам, а если вы не торгуете ежедневно, то зачем вам торговля в режиме онлайн? При этом у меня дома стоит информационный терминал, и я могу следить за тем, как ведет себя рынок и другие игроки. Лично для меня это лучший вариант, хотя здесь все зависит от индивидуального стиля торговли".

Синдром "пролога"

Наряду с внешними угрозами существуют риски банкротства компании-брокера, а также умышленных противоправных действий со стороны персонала. Отчасти такая опасность снижается требованиями ФСФР к профучастникам: регулятор настаивает на раздельном ведении счетов брокера и клиента. На деле это малоэффективно. "В законе указано, что брокер вправе воспользоваться деньгами клиентов с их согласия, -- рассказывает генеральный директор компании "Алор+" Евгений Молчанов. -- В 99% случаев регламент инвестиционной компании подразумевает такое согласие, хотя решение остается за инвестором. Клиент позволяет брокеру пользоваться деньгами в обмен на предоставление такой услуги, как маржинальная торговля. Расчет здесь простой: сегодня моими деньгами или акциями кредитуется кто-то другой, а завтра у меня будет возможность торговать с плечом за счет его средств".

Отметим, что маржинальное кредитование при соответствующем уровне риск-менеджмента является вполне безопасным инструментом и применяется всеми российскими брокерами. Другое дело, что инвесткомпания может воспользоваться средствами клиентов и для другой цели. Например, для закрытия собственных финансовых дыр. Прецедент такого рода имеется. В июне 2003 года питерский брокер "Пролог" обанкротился в результате неудачной игры на понижение. Причем рыночные обязательства в течение нескольких недель компенсировались за счет клиентских средств, что и привело "Пролог" к окончательному краху -- от брокера остались только долги в несколько миллионов долларов. Никто из инвесторов компенсации не получил, проблемы возникли и у компаний-контрагентов -- Ямальского фондового центра и "Четвертого измерения". Последняя благополучно пережила историю с "Прологом", а ЯФЦ позднее лишился лицензии в связи с собственными махинациями.

В 2003 году эффект домино наблюдался только в миниатюре, но не так уж сложно смоделировать ситуацию применительно к настоящему моменту. Банкротство даже одного крупного игрока (допустим, разорится один из брокеров, входящих в топ-20 на ММВБ) будет стоить репутации всему рынку. Массовый вывод денег в этом случае практически гарантирован -- по аналогии с набегами вкладчиков на банки в период кризиса доверия образца 2004 года.

"Во всем цивилизованном мире -- что в США, что в Европе -- существует система страхования брокерских рисков, в том числе риска банкротства, -- рассказывает Владимир Твардовский. -- В Штатах с 1970 года действует специализированная корпорация Securities Investor Protection Corporation, созданная по инициативе Конгресса. Каждый уважающий себя брокер ежемесячно платит в SIPC взносы пропорционально объему клиентских средств. Взносы небольшие, но они позволяют застраховать каждого частного инвестора на сумму до $500 тыс. На мой взгляд, в России необходима аналогичная централизованная система. Но позиция большинства брокеров выглядит так: зачем нам лишние траты, если мы не собираемся банкротиться?

Надеяться на инициативу со стороны частного бизнеса в таких вопросах не приходится, что подтверждается историей создания системы страхования банковских вкладов. Центробанку удалось реализовать эту идею не благодаря, а скорее вопреки воле подшефных кредитных организаций. По всей видимости, инициировать создание коллективной подушки безопасности для инвесторов фондового рынка могла бы ФСФР, однако на сегодняшний день таких намерений у регулятора нет.