А вот директор по корпоративным финансам, партнер компании Grant Thornton Иван Сапронов, наоборот, укоряет ЦБ в том, что он излишне концентрируется на поддержке национальной валюты: "Довольно много средств было израсходовано на то, чтобы отсрочить неизбежную девальвацию рубля. Его падение было бы более плавным, если бы ЦБ перестал поддерживать рубль с лета прошлого года".

Пошел на компромисс

Директор Центра экономических исследований Московской финансово-промышленной академии Сергей Моисеев тоже согласен с тем, что сохранять устойчивый курс рубля Банк России не может, поскольку это означало бы истощение международных резервов, отрицательный торговый баланс и в лучшем случае нулевой экономический рост. С другой стороны однократная девальвация, которую предлагают представители многих инвестиционных компаний и банков, тоже не имеет смысла, считает Сергей Моисеев. Во-первых, она противоречит политической установке президента России о недопустимости резких колебаний рубля.

Во-вторых, шок валютного курса лишит остатков доверия к рублю и потребует от нерезидентов выделять больше резервов на возможные потери по рублевым финансовым инструментам. Понятно, что это негативно отразится на инвестиционной привлекательности России. "Кроме того, однократная девальвация никак не затормозит падение объема международных резервов, - уверен Сергей Моисеев. - Их снижение в значительной мере определяется спросом на иностранную валюту для погашения внешних долгов, который никак не зависит от значения обменного курса".

Есть еще один вариант - переход на свободное плавание курса. Но и он, по мнению эксперта, в нынешней ситуации не подходит, так как чреват гиперреакцией валютного рынка и двукратным обесценением валюты, что можно было наблюдать последние месяцы на примерах Исландии и Украины. "Поэтому управляемое обесценение остается единственным реалистичным вариантом курсовой политики, - заключает Сергей Моисеев. - Вопрос заключается лишь в параметрах управления обменным курсом: предельных значениях курса рубля, а также форме и скорости его снижения".

Получается, что Центробанку пришлось выбирать из нескольких зол меньшее. "С одной стороны, изменившаяся еще в 2008 году макроэкономическая ситуация требовала существенного ослабления рубля по отношению к бивалютной корзине, - объясняет директор по управлению частным капиталом Deutsche UFG Capital Management Руслан Снегур. - С другой стороны, нельзя было не учитывать социально-экономические последствия, которые могло вызвать резкое разовое ослабление рубля". Население, еще живо помнящее кризис 1998 года, могло панически отреагировать на падение рубля массовым изъятием вкладов из банков. Не исключены были при таком сценарии и социальные волнения, считает Руслан Снегур. Ну а если идти на компромисс, то без потерь никак не обойтись. Цена нынешней социально ориентированной, "плавной девальвации" рубля - уменьшение государственных резервов, заключает эксперт.

Директор управления валютных рынков финансовой группы "БКС" Павел Андреев тоже согласен с тем, что Центробанк проводил взвешенную и социально ответственную политику: "У ЦБ была возможность опустить рубль в одночасье и сэкономить золотовалютные резервы страны, но регулятор предоставил населению возможность закупиться валютой, посылая сигналы о предстоящей девальвации еще с октября прошлого года". Вариант резкой девальвации рубля был бы чреват тем, что народ резко бросился скупать валюту, а ЦБ все равно пришлось бы тратить золотовалютные резервы для удовлетворения многократно усилившего спроса. Тем более это могло бы привести к народным волнениям и коллапсу банковской системы РФ, запугивает Павел Андреев. Поэтому ЦБ и была выбрана политика плавной девальвации.

Банкиры оказались еще более сдержанными в своих оценках политики ЦБ. В этом нет ничего удивительного: ругать собственного регулятора - занятие не для слабонервных. Например, заместитель директора инвестиционно-торгового департамента Абсолют Банка Елена Буравлева считает, что пока не стоит спешить с выводами: "По состоянию с начала года на 20 января Центральный банк семь раз ослаблял рубль относительно доллара и евро. Влияние этого на экономику в данной ситуации все же является отсроченным, поэтому оценивать эффективность мер можно только по прошествии пары месяцев".

Тем не менее в рассуждениях банковских менеджеров все-таки присутствовала сдержанная критика. По мнению главного экономиста Альфа-банка Натальи Орловой, политика постепенной девальвации, проводимая ЦБ, хоть потенциально и может позволить обеспечить положительное сальдо по счету текущих операций, но в условиях слабого внешнего спроса может иметь только ограниченный положительный эффект. Кроме того, своими действиями Центробанк формирует устойчивые девальвационные ожидания и приводит к оттоку капитала, считает эксперт. Например, доля валютных сбережений граждан существенно выросла за последние несколько месяцев, отмечает она.

Неопределенный курс

Пытаясь разобраться в причинах и сути последних действий Центробанка, эксперты так и не пришли к единому мнению. К сожалению, то же самое произошло, когда был задан самый главный и волнующий сейчас абсолютно всех вопрос: "Что будет с рублем дальше?" Конечно, многие эксперты подтверждают, что рубль продолжит падать, но масштабы этого падения намечают даже на ближайший год самые разные. В итоге стало очевидно, что эксперты-экономисты сейчас находятся в замешательстве. Причем это сейчас отмечают даже независимые наблюдатели. "Очень непросто было изначально прогнозировать глубину и варианты развития кризиса, - объясняет заместитель председателя комитета Госдумы по проблемам Севера и Дальнего Востока Ростислав Гольдштейн. - Еще сложнее просчитать, как во время кризиса будут вести себя рубль и другие валюты". Прогнозов за последнее время мы слышали немало, но либо они противоречат друг другу, либо достаточно быстро опровергаются жизнью, отмечает депутат. И это лишний раз показывает атипичность нынешнего мирового кризиса, его непохожесть на все предыдущие, полагает эксперт.

Но кое-что кризис прояснил. Например, тот факт, что рубль держался на доходах от высоких цен на энергоносители, на притоке инвестиций преимущественно в тот же энергетический сектор, на появившемся у людей доверии к отечественной валюте и на политической стабильности, считает он. Приток капитала превратился в мощный отток, цены на нефть резко упали, доверие к рублю пошатнулось. "Зато удерживается стабильность, и она в сочетании с необходимой экономической гибкостью и грамотным подходом сможет приостановить падение рубля на гораздо более приемлемых позициях, чем предсказывают пессимисты", - прогнозирует Ростислав Гольдштейн.

На зависимость курса рубля от нефти указали и многие другие специалисты. Например, Павел Андреев объясняет падение курса рубля падением цены на нефть. Ее удешевление приводит к возникновению отрицательного сальдо платежного баланса страны. Приток валюты за счет падения цены на энергоресурсы уменьшился, а бюджетные расходы нужно финансировать. Из этого сложного положения можно выйти тремя способами, считает Павел Андреев. Во-первых, можно сокращать рублевые бюджетные расходы, во-вторых - отпустить валютный курс, чтобы он восстановил баланс. Третий вариант - расходы не сокращать, курс валют сдерживать, а дефицит бюджета покрыть за счет внешних заимствований.

Понятно, что в нынешних условиях России никто не даст в долг, и по большому счету это путь к дефолту страны. Поэтому ЦБ сейчас плавно отпускает курс, а Минфин сокращает бюджетные расходы, объясняет Павел Андреев. Однако сократить госрасходы так, чтобы достигнуть нужного сейчас баланса, нет возможности все из-за того же кризиса. Поэтому все, что не сможет сделать Минфин, будет доделывать ЦБ - девальвацией рубля, заключает эксперт. Рано или поздно наступит равновесие. Но когда и на каком уровне это произойдет, Павел Андреев затруднился спрогнозировать: "Это может быть как 40, так и 70 рублей за бивалютную корзину".