Почему молодежь идет в предприниматели и что из этого получается.

Игорь Захаров

Автокредитование

В бизнесе с 21 года, из интеллигентной семьи

-- Я вообще никогда ни на кого не работал, -- говорит Игорь Захаров. -- Мне неинтересно. И потом, когда работаешь на себя, больше денег зарабатываешь в любом случае.

Игорь занимается выдачей автокредитов на знаменитом ростовском рынке "Фортуна". Весь бизнес Захарова -- это небольшой вагончик между рыночными палатками. За свои 10-15% Игорь выступает посредником между банком и клиентом. До недавнего времени клиенты были многочисленными, а банки -- сговорчивыми. Сейчас бизнес Захарова почти загнулся: ставки выросли, машины в кредит люди больше не покупают.

Но Захаров особо не унывает -- у него, 27-летнего, это уже третий бизнес: еще студентом начинал с ремонта компьютеров.

-- Проблемы есть всегда, -- объясняет Игорь. -- В начале 2000-х мы с приятелем торговали сотовыми телефонами. Когда в Ростов пришли монополисты вроде "Евросети", нам пришлось прикрыть лавочку -- не смогли конкурировать с ними по ценам, зарабатывали копейки, все уходило на аренду и зарплату сотрудников.

Бизнес накрылся, и Игорь пошел думать. Думал три месяца -- но мысль пойти устроиться куда-нибудь на работу даже в голову не приходила.

-- Ну и придумал этот бизнес с кредитованием, -- рассказывает он. -- Это по специальности: я же закончил Ростовский институт народного хозяйства, специальность "финансы и кредит, банковское дело". У меня диплом был -- "Потребительское кредитование в России". Это еще в 2002 году. И я даже не думал, что эти знания мне пригодятся. Но и в 2005-м, когда я решил стать кредитным брокером, это была настоящая авантюра, я даже не мог просчитать объем продаж -- не было никаких данных. Все только начиналось. И нереально было предсказать бум 2007-2008 года, когда до 50% автомобилей продавались в кредит. Никто себе этого представить не мог. Кто открывался в 2007-2008 году, тот видел этот объем продаж. Я в то время зарабатывал в месяц до миллиона рублей.

-- И на что тратил?

-- Купил квартиру, БМВ -- "тройку". Сначала подержанную, а прошлой осенью -- новую, старую подарил брату.

Для миллионера, пусть и рублевого, Захаров одет просто: джинсы, свитер, кроссовки. По бутикам он не ходит, предпочитает одеваться на местном рынке.

-- Еще когда сотовый бизнес накрылся, -- говорит он, -- я понял, что всегда надо иметь заначку, чтобы продержаться год-два, пока придумаешь что-то новое, пока раскрутишься.

-- И как, придумал?

-- Думаю пока.

Вообще-то о новом бизнесе Захаров стал задумываться еще до кризиса -- в этом ему стало скучно.

-- Когда что-то начинаешь, получается не сразу, есть определенный период раскачки -- два-три месяца, а через шесть все работает, -- рассказывает он. -- Когда идешь к цели, что-то задумываешь и реализовываешь -- это интересно. А когда все наладилось, получается, что больше не к чему стремиться, просто каждый день зарабатываются деньги, каждый день происходит одно и то же. Начинается тоска. Хочется придумать что-то новое, но после таких доходов это сложно. Вот мы с другом думали про ломбард у дома. Даже при самом оптимистичном раскладе доход не превысит шестидесяти тысяч. Получается, что ты имеешь собственный бизнес, связанные с ним какие-то риски, тебя могут элементарно обворовать, ценности могут украсть. Еще может быть криминальная составляющая: принесли тебе какое-нибудь золото краденое. Тебе со всем этим геморроем надо что-то решать, а ты имеешь зарплату в шестьдесят тысяч. Тут действительно подумаешь -- может, лучше пойти куда-то работать?

Вообще, со стороны кажется, что ни о чем, кроме бизнеса, Захаров говорить не может. Мы идем мимо палатки местного фастфуда, из нее тянет горелым маслом.

-- Фастфуд, -- тут же включается Игорь, -- это тоже неинтересно. Я хоть завтра могу поставить такой же вагончик. Но так может поступить любой, а значит -- большая конкуренция.

-- И как люди это едят? -- говорю я.

Но Захарова эта тема не интересует.

-- Главное, -- продолжает он, -- поймать удачную идею. Идеи вообще-то на поверхности лежат. Нужно только придумать, как их реализовать. Сейчас, например, покупать недвижимость, помещения, земельные участки вообще смысла нет. Деньги отобьются чуть ли не через десять лет. А жизнь -- она же заканчивается.

Мы идем к нему домой. Дома у него молодая жена и кошка. Судя по обстановке, на мебель Захаров любит тратиться не больше, чем на одежду.

-- Мне, -- говорит Захаров, -- вообще этого не надо. Были бы кровать и компьютер. А деньги должны работать.

Жена Аня, стройная высокая блондинка, на это заявление никак не реагирует. Молча накрывает на стол.

-- А зачем тебе столько денег? -- спрашиваю я. -- БМВ уже есть, квартира тожеИ

-- Хочу однажды заработать столько денег, чтобы никогда больше не работать. Стал бы путешествовать с Гоа на Мальдивы, с Мальдив на Гоа. Ну и по всему свету.

-- А ты пробовал так жить? Деньги ведь есть.

-- Пробовал, -- отвечает Захаров. -- Первые месяцы, конечно, приятно. Потом как-то напряжно. Хочется придумать чего-нибудьИ

Михаил Востриков

Магазин M&B

В бизнесе с 23 лет, родился и вырос в селе

Вообще-то Михаил Востриков хотел работать в "Газпроме". Он мечтал получить какое-нибудь высшее образование и устроиться в эту богатую контору, где, по его словам, "простому оператору платят двадцатку". Еще он хотел купить себе Lexus. Работал он тогда в бутике дорогой одежды. Продавцом.

С одной стороны, работа ему нравилась, поскольку он ощущал себя причастным к миру гламура. С другой -- нет, поскольку позволить себе таких вещей на зарплату продавца он не мог.

В итоге нашелся компромисс: Михаил открыл свой магазин нижнего белья с гордым названием M&B. Ну, не магазин. Магазинчик.

Небольшое помещение, по стенам развешан товар, за черной бархатной занавесью примерочная. Работников двое -- сам Михаил и его подруга Аня. Михаил сидит за столом с ноутбуком, у него вид человека, ежесекундно проверяющего биржевые котировки. Аня приносит нам чай.

-- Я ведь как думал, -- объясняет Востриков, оторвавшись от созерцания ноутбука, -- торговля -- дело простое. Привозят товар, накручивают на него двойную цену и торгуют. Нам платят три копейки, а сами в шелках, бархате, ездят на "лексусах". Дело нехитрое.

-- А на практике как вышло? Где Lexus-то? -- интересуюсь я.

-- А на практике я свою машину продал, чтобы магазин поддержать. Торговля -- дело совсем не такое простое. За прилавком много не видишь -- например, что есть проверяющие органы и с ними лучше дружить. Амбиций много, ты весь такой из себя деловой и успешный, и тут приходит какая-то тетенька: "Сынок, закрывай лавочку, будем проверять". Думаешь: "Как так, ты кто такая вообще?"

Чай постепенно остывает. Михаил явно нервничает -- он вообще первый раз в жизни разговаривает с журналистом.

-- А не жалеешь, что ушел в бизнес?

-- Да не то чтобы. Сейчас для меня бизнес -- это способ заработать денег, быть на плаву и ни от кого не зависеть. Я человек такой -- не люблю, когда мной манипулируют и командуют.

Он теребит манжет модной рубашки и как бы нечаянно демонстрирует швейцарские часы с большим круглым циферблатом.

-- А раньше ты этого не знал?

-- Тогда меня, наверное, зависть подтолкнула. Я из села приехал и понимал, что, кроме какой-нибудь кофточки D&G за 28 рублей в местном универмаге, есть хорошая жизнь, к которой нужно стремиться. Я хотел иметь возможность жить так, чтобы приходить в бутик и легко покупать какой-нибудь костюмчик от Ferre первой линии. Если бы я всю жизнь прожил в городе, я бы, может, попроще к этому относился.

Уже позже вечером, после второй кружки пива, Востриков рассказывает мне о самом начале своего бизнеса. Деньги для старта он попробовал взять в банке. Естественно, никто их ему не дал -- кто же даст кредит 23-летнему студенту без квартиры, машины и влиятельных родственников? В итоге собирал по крохам у родственников и знакомых. Набрал миллион рублей.

-- Дальше, -- говорит Михаил, -- было проще. По интернету нашел поставщика в Москве. Съездил туда, меня быстро по всем шоу-румам провели, объяснили, по какой схеме работать. Пришлось потаскаться с тюками по Москве. Закупил и поехал продавать. Почти вся первая партия улетела моментально.

Вечерний Михаил сильно отличается от дневного -- он какой-то менее гламурный, что ли. Или пиво так действует?

-- У меня вообще хороший вкус, -- уверен он. -- Вот нравятся мне желтые трусы -- значит, их и возьмем. Надо просто уговорить клиента. Нет плохих вещей, есть просто красивая подача. Это такой азарт!

-- Берешь деньги, вылетаешь первым рейсом в Москву, набираешь эти коробки с трусами и лифчиками, прешь их в Астрахань. Все, товар пришел, ночью все это вывешиваешь, вытираешь пыль, обзваниваешь клиентов. Они приходят -- и начинается, примерка пошла. Вот это меня вообще убивает, для меня это как оргазм.

Третья кружка пива переводит разговор в меланхолическую плоскость.

-- Вообще торговля -- это такой гемор! Я хочу с этим бизнесом завязывать, а заняться недвижимостью. Хочу строить сеть остановочных комплексов: остановка с небольшим торговым помещением. Сдаешь кому хочешь, и никаких хлопот. Не надо париться о декларациях, что в этом сезоне будет модно: полоска, черно-белое, высокие трусы или низкие трусы, стринги или там в ромашку. Сейчас, хочешь не хочешь, приходится изучать, не просто тупо спихивать: "Слушай, вот хорошие трусы -- возьми, потому что я сказал возьми".

-- Слушай, -- напоминаю я, -- ты ведь уже думал, что, когда магазин откроешь, ничего делать не надо будет.

-- Ты не понимаешь, -- Михаил как-то разом сосредотачивается, -- сюда идет Москва, открывается куча каких-то торговых центров с уже заложенными арендаторами, у которых цена раза в два-три ниже. Я с ними не смогу конкурировать. А про остановки я все продумал. Я их строить буду в районах. Уже людей нашел, которые имеют выход на власти области, потому что в Астрахани нет смысла. А в районе такая остановка -- галочка для администрации, что город благоухает и реставрируется, и плюс мне хорошо. Я уже с возможными арендаторами говорил.

Пора расставаться. На улице холодно, ветер, под ногами грязь.

-- Вот раньше мечты были: построить дом, купить машину, взять кредитку, вздохнуть полной грудью и уехать куда-нибудь слоняться по Европе, -- грустит Востриков. -- А я за три года так никуда ни разу не съездил. Все уходит в работу, нет времени. Первый год вообще с работы не вылезал, сидел, зарывшись в документах. Мне еще долг надо вернуть за магазин.

-- А продать все не думал -- и в "Газпром" пойти работать?

-- Может, потом когда-нибудь, когда институт наконец закончу. Вот лет сорок исполнится, стану старым -- тогда уже и буду искать спокойное место.